Новость сообщил мох. Весточка преодолела сотни миль, распространяясь
различными путями, - ведь мох рос не везде, а только там, где почва была
скудной настолько, что ее избегали прочие растения: крупные, пышные,
злобные, вечно готовые отобрать у мха свет, заглушить его, растерзать
своими корнями или причинить иной вред.
Мох рассказывал о Никодиме, живом одеяле Дона Макензи; а все началось
с того, что Макензи вздумалось принять ванну.
Он весело плескался в воде, распевая во все горло разные песенки, а
Никодим, чувствуя себя всего-навсего половинкой живого существа, мыкался у
двери. Без Макензи Никодим был даже меньше чем половинкой. Живые одеяла
считались разумной формой жизни, но на деле становились таковой, только
когда оборачивались вокруг тех, кто их носил, впитывая разум и эмоции
своих хозяев.