Когда дело походит к тридцати пяти, усилия - чтобы сохранить форму -
начинают напоминать режим олимпийского чемпиона. Но поскольку вам за это
не платят - раз вы не актриса и не манекенщица (и вам нужно работать,
растить двоих детей и содержать дом в порядке), - стремление оставаться
красивой женщиной приобретает ту подлинную глубину, искусственную замену
которой спортсмены находят в условностях рекордов. Однако своеобразное
бескорыстие вашего желания имеет следствием результаты, ощутимые чисто
конкретно. Вы не ревнуете своего мужа; напротив, - он ревнует вас, - в той
мере, в какой это необходимо, - если вы не дура. В парикмахерской вам, не
исключено, сделают именно такую прическу, какую вы хотите - при условии,
что парикмахер мужчина, разумеется. В часы пик мужчины хоть иногда
помогают вам сесть в автобус, а начальство - (опять же, конечно, мужчины)
не слишком вам хамит, - другим, во всяком случае, больше. Дочки (а старшей
ведь уже четырнадцать) обожают вас и стараются подражать, что совсем не
плохо в наши времена, когда... где же крышка? ага, вот она; так.
Тра-ля-ля...