Я очень люблю скромную жизнь тех уединенных владетелей отдаленных
деревень, которых в Малороссии обыкновенно называют старосветскими, которые,
как дряхлые живописные домики, хороши своею пестротою и совершенною
противоположностью с новым гладеньким строением, которого стен не промыл еще
дождь, крыши не покрыла зеленая плесень и лишенное щекатурки крыльцо не
выказывает своих красных кирпичей. Я иногда люблю сойти на минуту в сферу
этой необыкновенно уединенной жизни, где ни одно желание не перелетает за
частокол, окружающий небольшой дворик, за плетень сада, наполненного
яблонями и сливами, за деревенские избы, его окружающие, пошатнувшиеся на
сторону, осененные вербами, бузиною и грушами. Жизнь их скромных владетелей
так тиха, так тиха, что на минуту забываешься и думаешь, что страсти,
желания и неспокойные порождения злого духа, возмущающие мир, вовсе не
существуют и ты их видел только в блестящем, сверкающем сновидении. Я отсюда
вижу низенький домик с галереею из маленьких почернелых деревянных
столбиков, идущею вокруг всего дома, чтобы можно было во время грома и града
затворить ставни окон, не замочась дождем. За ним душистая черемуха, целые
ряды низеньких фруктовых дерев, потопленных багрянцем вишен и яхонтовым