Виктор Пелевин. Девятый сон Веры Павловны "Здесь мы можем видеть, что солипсизм совпадает с чистым реализмом, если он строго продуман." Людвиг Витгенштейн Перестройка ворвалась в сортир на Тимирязевском бульваре одновременно с нескольких направлений. Клиенты стали дольше засиживаться в кабинках, оттягивая момент расставания с осмелевшими газетными обрывками; на каменных лицах толпящихся в маленьком кафельном холле педерастов весенним светом заиграло предчувствие долгожданной свободы, еще далекой, но уже несомненной; громче стали те части матерных монологов, где помимо господа Бога упоминались руководители партии и правительства; чаще стали перебои с водой и светом. Никто из вовлеченных во все это толком не понимал, почему он участвует в происходящем -- никто, кроме уборщицы мужского туалета Веры, существа неопределенного возраста и совершенно бесполого, как и все ее коллеги. Для Веры начавшиеся перемены тоже были некоторой неожиданностью -- но только в смысле точной даты их начала и конкретной формы проявления, а не в смысле их источника, потому что этим источником была она сама. Началось все с того, что как-то однажды днем Вера первый раз в жизни подумала не о смысле существования, как она обычно делала раньше, а о его тайне. Результатом было то, что она уронила тряпку в ведро с темной мыльной водой и издала что-то вроде тихого "ах". Мысль была неожиданная и непереносимая, и, главное, ни с чем из окружающего не связанная -- просто пришла
|