Когда дверь, к которой Любочку прижала невидимая сила, все же
раскрылась, оказалось, что троллейбус уже тронулся, и теперь надо прыгать
прямо в лужу. Любочка прыгнула, и так неудачно, что забрызгала холодной
слякотью полу своего пальто, а уж на сапоги лучше было просто не смотреть.
Выбравшись на узкий тротуар, она оказалась между двумя текущими навстречу
друг другу потоками огромных грузовых машин, ревущих и брызжущих смесью
грязи с песком и снегом. Светофора здесь не было, потому что не было
перехода, и приходилось ждать, когда в сплошной стене высоких кузовов
железных (ободранных, с грубо приваренными для жесткости арматурными
ребрами) и деревянных (покрытых сантиметровым слоем смешанной с машинным
маслом грязи) - появится просвет. Грузовики, без конца шедшие мимо,
производили такое гнетущее впечатление, что было даже неясно - чья же тупая
и жестокая воля организует перемещение этих заляпанных мазутом страшилищ
сквозь серый ноябрьский туман из одного места в другое. Не очень верилось,
что этим занимаются люди.