Сайт создан как бесплатное некоммерческое, доступное всем собрание материалов. Материалы можно СКАЧАТЬ БЕСПЛАТНО и БЕЗ ОБЯЗАТЕЛЬНОЙ РЕГИСТРАЦИИ. Здесь представлены редкие и просто интересные книги, иллюстрации. Доступ в библиотеку открыт для всех, единственное условие — некоммерческое использование предоставленной информации!
Старый Бел, владыка Вавилона, почитал себя избранником среди смертных, ибо все его царедворцы повторяли ему это, а историографы подкрепляли их слова доводами. Оправданием его тщеславия служило то, что предки его действительно основали Вавилон тридцать тысяч лет назад, а он сам много способствовал украшению города. Известно, что его дворец и парк, расположенные в нескольких парасангах от Вавилона, простирались между реками Евфратом и Тигром, которые омывали эти дивные берега. Обширный дворец, в три тысячи шагов вдоль фасада, возносился до облаков. Плоская крыша была обнесена белой мраморной балюстрадой высотою в пятьдесят футов и уставлена гигантскими изваяниями всех царей и всех великих мужей государства. Эта плоская крыша из двойного ряда кирпичей, крытая из конца в конец плотным свинцовым настилом, была засыпана слоем земли толщиной в двенадцать футов. Там зеленели целые заросли оливковых, апельсиновых, лимонных, пальмовых, гвоздичных, кокосовых и коричных деревьев, которые образовывали тенистые аллеи, непроницаемые для солнечных лучей. Воды Евфрата, накачиваемые насосами в сотню полых колонн, струились в эти заросли, наполняя обширные мраморные бассейны; потом они низвергались по другим каналам и образовывали в парке каскады длиною в шесть тысяч футов и сотню тысяч фонтанов, бьющих на такую высоту, что верх струи был еле различим; затем воды вновь возвращались в лоно Евфрата. Висячие сады Семирамиды, изумлявшие Азию несколько столетий спустя, были лишь слабым подражанием этим древним чудесам, так как во времена Семирамиды уже начиналось общее вырождение как мужского, так и женского пола. Но что было всего прекраснее в Вавилоне и что загмевгло все остальное, это дочь царя - Формозанта.
ВВЕДЕНИЕ Всеобщее понятие логики Ни в какой другой науке не чувствуется столь сильно потребность начинать с самой сути дела, без предварительных размышлений, как в науке логики. В каждой другой науке рассматриваемый ею предмет и научный метод различаются между собой; равным образом и содержание [этих наук] не начинает абсолютно с самого начала, а зависит от других понятий и связано с окружающим его иным материалом. Вот почему за этими науками признается право говорить лишь при помощи лемм о почве, на которой они стоят, и о ее связи, равно как и о методе, прямо применять предполагаемые известными и принятыми формы дефиниций и т. п. и пользоваться для установления своих всеобщих понятий и основных определений обычным способом рассуждения. Логика же, напротив, не может брать в качестве предпосылки ни одной из этих форм рефлексии или правил и законов мышления, ибо сами они составляют часть ее содержания и сначала должны получить свое обоснование внутри нее. Но в ее содержание входит не только указание научного метода, но и вообще само понятие науки, причем это понятие составляет ее конечный результат: она поэтому не может заранее сказать, что она такое, лишь все ее изложение порождает это знание о ней самой как ее итог (Letztes) и завершение. И точно так же ее предмет, мышление или, говоря определеннее, мышление, постигающее в понятиях, рассматривается по существу внутри нее; понятие этого мышления образуется в ходе ее развертывания и, стало быть, не может быть предпослано. То, что мы предпосылаем здесь в этом введении, не имеет поэтому своей целью обосновать, скажем, понятие логики или дать наперед научное обоснование ее содержания и метода, а имеет своей целью с помощью некоторых разъяснений и размышлений в рассуждающем и историческом духе растолковать представлению ту точку зрения, с которой следует рассматривать эту науку.
Слово "экономия", или "ойкономия" происходит от "ойкос", "дом" и от "номос", "закон" и по своему первоначальному смыслу означает лишь благоразумное и законное управление домом (1) для общего блага всей семьи. Значение этого термина впоследствии распространилось и на управление большой семьею, что есть Государство. Для того, чтобы различать сии два значения, в этом последнем случае экономию называют общей, или политической экономией (2), а в другом - домашней (3), или частной экономией. В этой статье речь идет только о первой. Если бы между Государством (4) и семьею и существовало такое сходство, как это утверждают многие авторы, то даже из этого не следовало бы еще, что правила поведения, принятые в одном из этих двух обществ, были бы приемлемы в другом.
Этот небольшой трактат извлечен мною из более обширного труда (1), который я некогда предпринял, не рассчитав своих сил, и давно уже оставил. Из различных отрывков, которые можно было извлечь из того, что было написано, предлагаемый ниже - наиболее значителен, и, как показалось мне, наименее недостоин внимания публики. Остальное уже более не существует.
Предисловие Введение. Об идее критики практического разума Часть первая. Учение чистого практического разума о началах Книга первая. Аналитика чистого практического разума Глава первая. Об основоположениях чистого практического разума I. О дедукции основоположений чистого практического разума II. О праве чистого разума в практическом применении на такое расширение, которое само по себе невозможно для него в спекулятивном применении Глава вторая. О понятии предмета чистого практического разума О топике чистой практической способности суждения Глава третья. О мотивах чистого практического разума Критическое освещение аналитики чистого практического разума Книга вторая. Диалектика чистого практического разума. Глава первая. О диалектике чистого практического разума вообще Глава вторая. О диалектике чистого практического разума в определении понятия о высшем благе I. Антиномия практического разума II. Критическое устранение антиномии практического разума III. О первенстве чистого практического разума в его связи со спекулятивном IV. Бессмертие души как постулат чистого практического разума V. Бытие божье как постулат чистого практического разума VI. О постулатах чистого практического разума вообще VII. Как можно мыслить расширение чистого разума в практическом отношении, не расширяя при этом его познания как разума спекулятивного VIII. О признании истинности из потребности чистого разума IX. О мудро соразмерном с практическим назначением человека соотношении его познавательных способностей Часть вторая. Учение о методе чистого практического разума. Заключение
Введение I. О делении философии II. Об области философии вообще III. О критике способности суждения как средстве, связывающем две части философии в единое целое IV. О способности суждения как априорно законодательной способности V. Принцип формальной целесообразности природы есть трансцендентальный принцип способности суждения VI. О связи чувства удовольствия с понятием целесообразности природы VII. Об эстетическом представлении целесообразности природы VIII. О логическом представлении о целесообразности природы IX. О связи между законодательством рассудка законодательством разума, осуществляемой способностью суждения
Часть первая. КРИТИКА ЭСТЕТИЧЕСКОЙ СПОСОБНОСТИ СУЖДЕНИЯ Раздел первый. Аналитика эстетической способности суждения. Книга первая. Аналитика прекрасного Первый момент суждения вкуса по качеству § 1. Суждение вкуса есть эстетическое суждение. § 2. Благорасположение, которое определяет суждение вкуса, лишено всякого интереса § 3. Благорасположение к приятном связано с интересом § 4. Благорасположение к хорошему связано с интересом § 5. Сравнение трех различных по своей специфике видов благорасположения
Второй момент суждения вкуса - по его количеству § 6. Прекрасное есть то, что без понятий представляется как предмет всеобщего благорасположения § 7. Сравнение прекрасного с приятным и добрым на основе упомянутого признака § 8. Всеобщность благорасположения представляется в суждении вкуса только как cy6ъективная § 9. Исследование вопроса: предшествует ли в суждении вкуса чувство удовольствия оценке предмета, или наоборот?
Третий момент суждения вкуса по отношению к целям, которые принимаются в них во внимание § 10. О целесообразности вообще §11. Суждение вкуса имеет в качестве своего основания только форму целесообразности предмета (или способа представления о нем).
§ 12. Суждение вкyca покоится на априорных основаниях § 13. Чистое суждение вкуса не зависит от привлекательности и трогательности предмета § 14. Пояснение примерами § 15. Суждение вкуса ни в коей мере не зависит от понятия совершенства § 16. Суждение вкуса, в котором предмет признается прекрасным при условии определенного понятия, не есть чистое суждение вкуса § 17. Об идеале красоты
Четвертый момент суждения вкуса по модальности благорасположения к предмету § 18. Что такое модальность суждения вкуса § 19. Субъективная необходимость, которую мы приписываем суждению вкуса, обусловлена § 20. Условие необходимости, предполагаемое суждением вкуса, есть идея общего чувства § 21. Можно ли с достаточным основанием предполагать наличие общего чувства § 22. Необходимость всеобщего согласия, мыслимая в суждении вкуса, есть субъективная необходимость, которая при предположении общего чувства представляется объективной
Общее примечание к первому разделу аналитики. Книга вторая. Аналитика возвышенного § 23. Переход т способности суждения о прекрасном к способности суждения о возвышенном § 24. О делении исследования чувства возвышенного.
А. О математически возвышенном § 25. Пояснение названия возвышенного § 26. Об определении величины природных вещей, требующейся для идеи возвышенного § 27. О характере благорасположения в суждении о возвышенной
В. О динамически возвышенном в природе §28. О природе как могуществе § 29. О модальности суждения о возвышенном в природе
Общее примечание к объяснению эстетических рефлектирующих суждений Дедукция чистых эстетических суждений § 30. Дедукция эстетических суждений о предметах природы должна быть направлена не на то, что мы называем в ней возвышенным, а только на прекрасное § 31. О методе дедукции суждений вкуса § 32. Первая особенность суждения вкуса § 33. Вторая особенность суждения вкуса § 34. Объективный принцип вкуса невозможен
§ 35. Принцип вкуса есть субъективный принцип способности суждения вообще § 36. О задаче дедукции суждений вкуса § 37. Что, собственно, априорно утверждается в суждении вкуса о предмете? § 38. Дедукция суждений вкуса. Примечание § 39. О сообщаемости ощущения. § 40. Вкус как своего рода sensus communis §41. Об эмпирическом интересе к прекрасному § 42. Об интеллектуальном интересе к прекрасному §43. Об искусстве вообще § 44. О прекрасном искусстве § 45. Прекрасное искусство есть такое искусство, которое одновременно представляется нам природой § 46. Прекрасное искусство - это искусство гения
§ 47. Пояснение и подтверждение данного выше толкования гения § 48. Об отношении гения к вкусу § 49. О способностях души, образующих гений § 50. О связи вкуса с гением в произведениях прекрасного искусства §51. О делении прекрасных искусств § 52. О соединении различных прекрасных искусств в одном произведении § 53. Сравнение различных прекрасных искусств по их эстетической ценности §54. Примечание
Людей, громогласно заявляющих о том, что учение суфиев приводит их в полное недоумение, настолько много, что не остается ничего иного, как признать, что они сами хотят пребывать в недоумении. Другие, по причинам более явным, упрощают все до такой степени, что их "суфизм" есть не что иное, как культ любви или медитаций, или чего-то еще, точно так же вырванного из общей системы. Но те, кто обладает толикой непредвзятого интереса, обозревая все разнообразие суфийской деятельности, могут усмотреть общую отличительную особенность, которую просто невозможно не заметить. Суфийские мудрецы, школы, писатели, учения, юмор, мистицизм, формулировки -- все это связано с социальной и психологической уместностью определенных человеческих представлений.
В эту книгу вошли истории, записанные в последнее тысячелетие, взятые из учений суфийских мастеров разных школ. Источниками для составления послужили произведения персидских, арабских, турецких и других классиков, традиционные собрания историй и устное наследие современных суфийских учебных центров. Таким образом, в этой книге представлен "рабочий материал", используемый в наше время, а также важные отрывки из литературы, вдохновившие некоторых величайших суфиев прошлого. В оценке учебного материала, используемого суфиями, всегда учитывалось исключительно только всеобщее признание его самими суфиями. Вследствие этого ни исторический, ни литературный, ни какой-либо другой критерии не подходят для того, что должно быть включено в него, а что нет.
ко всякой будущей метафизике, могущей появиться как наука Перевод М.Иткина В кн.: Кант И. Собр. соч., Т.4, ч. 1. М., 1965 ________________________________________
Предисловие ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ ОБ ОСОБЕННОСТИ ВСЯКОГО МЕТАФИЗИЧЕСКОГО ПОЗНАНИЯ Об источниках метафизики О том виде познания, который один только может называться метафизическим a. О различии между синтетическими и аналитическими суждениями вообще b. Общий принцип всех аналитических суждений – закон противоречия c. Синтетические суждения нуждаются в ином принципе, нежели закона противоречия Примечание к общему делению суждений на аналитические и синтетические ОБЩИЙ ВОПРОС ПРОЛЕГОМЕНОВ: ВОЗМОЖНА ЛИ ВООБЩЕ МЕТАФИЗИКА? ПРОЛЕГОМЕНЫ. ОБЩИЙ ВОПРОС: КАК ВОЗМОЖНО ПОЗНАНИЕ ИЗ ЧИСТОГО РАЗУМА? ГЛАВНОГО ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОГО ВОПРОСА ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: КАК ВОЗМОЖНА ЧИСТАЯ МАТЕМАТИКА? Примечание I Примечание II Примечание III ГЛАВНОГО ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОГО ВОПРОСА ЧАСТЬ ВТОРАЯ: КАК ВОЗМОЖНО ЧИСТОЕ ЕСТЕСТВОВЕДЕНИЕ? Как возможна сама природа? Приложение к чистому естествознанию. О системе категорий ГЛАВНОГО ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОГО ВОПРОСА ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ: КАК ВОЗМОЖНА МЕТАФИЗИКА ВООБЩЕ? Предварительное замечание о диалектике чистого разума I. Психологические идеи II. Космологические идеи III. Теологическая идея Общее примечание к трансцендентальным идеям ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Об определении границ чистого разума РАЗРЕШЕНИЕ ОБЩЕГО ВОПРОСА ПРОЛЕГОМЕНОВ: КАК ВОЗМОЖНА МЕТАФИЗИКА КАК НАУКА? ПРИЛОЖЕНИЕ О том, что может быть сделано, чтобы превратить в действительность метафизику как науку Образчик суждения о критике, предшествующего исследованию Предложение исследования критики, могущего предшествовать суждению ________________________________________
Искусство войны Сунь-Цзы Из всех "Семи военных канонов" "Военная стратегия" Сунь-цзы, традиционно известная как "Искусство войны", получила наибольшее распространение на Западе. Впервые переведенная французским миссионером около двух столетий назад, она постоянно изучалась и использовалась Наполеоном, и, возможно, некоторыми представителями нацистского главнокомандования. В течении двух последних тысячелетий, она оставалась самым важным военным трактатом в Азии, где даже простые люди знали ее название. Китайские, японские, корейские военные теоретики и профессиональные солдаты обязательно изучали ее, и многие из стратегий сыграли немаловажную роль в легендарной военной истории Японии, начиная с VIII века. Больше тысячи лет концепции книги вызывали непрерывные дискуссии и страстные философские дебаты, приковывая внимание весьма влиятельных в различных областях фигур. Хотя книга много раз переводилась на английский, а переводы Л. Джайлса и С. Гриффита не утратили значения до сих пор, продолжают появляться новые.
Искусство войны (в переводе академика Н. И. Конрада) Сунь-цзы
Предисловие переводчика Из всех «Семи военных канонов» «Военная стратегия» Сунь-цзы, традиционно известная как «Искусство войны», получила наибольшее распространение на Западе. Впервые переведенная французским миссионером около двух столетий назад, она постоянно изучалась и использовалась Наполеоном, и, возможно, некоторыми представителями нацистского главнокомандования. В течении двух последних тысячелетий, она оставалась самым важным военным трактатом в Азии, где даже простые люди знали ее название. Китайские, японские, корейские военные теоретики и профессиональные солдаты обязательно изучали ее, и многие из стратегий сыграли немаловажную роль в легендарной военной истории Японии, начиная с VIII века. Больше тысячи лет концепции книги вызывали непрерывные дискуссии и страстные философские дебаты, приковывая внимание весьма влиятельных в различных областях фигур. Хотя книга много раз переводилась на английский, а переводы Л. Джайлса и С. Гриффита не утратили значения до сих пор, продолжают появляться новые. Сунь-цзы и текст Долго считалось, что «Искусство войны» является древнейшим и наиболее глубоким военным трактатом Китая, а все остальные книги в лучшем случае второразрядными. Традиционалисты приписывали книгу историческому персонажу Сунь У, активна деятельность которого в конце VI в. до н.э., начина с 512г. до н.э., зафиксирована в «Ши цзи» и в «Вёснах и Осенях У и Юэ». Согласно им, книга должна датироваться этим временем и содержать теории и военные концепции самого Сунь У. Однако, другие ученые, во-первых, определили многочисленные исторические анахронизмы в сохранившемся тексте, как-то: термины, события, технологии и философские понятия; во-вторых, подчеркивали отсутствие каких-либо свидетельств (которые должны были быть в «Цзо чжуань» – классической летописи политических событий того времени), подтверждающих стратегическую роль Сунь У в войнах между У и Юэ; и, в-третьих, обращали внимание на расхождение концепции крупномасштабной войны, обсуждаемой в «Искусстве войны», с одной стороны, и, с другой, запомнившимся лишь в виде атавизма сражения конца VI в. до н.э. Традиционная интерпретация видит существенное доказательство своей правоты в том, что многочисленные пассажи из «Искусства войны» можно встретить во многих других военных трактатах, что, и это доказано, не могло бы иметь место, не будь текст более ранним. Считается даже, что такое повальное подражание означает, что «Искусство войны» – самый ранний военный трактат, ценившийся выше любой другой работы, устной или письменной. Появление некоторых аналитических концепций, таких, как классификация местностей, тоже связывается с Суньцзы; далее, их использование составителями «Сыма фа» считается бесспорным доказательством исторической первичности «Суньцзы», а возможность того, что сам Суньцзы исходил из других работ, не принимается во внимание. Однако, даже если пренебрегать вероятностью более поздних наслоений и изменений, традиционная позиция по-прежнему игнорирует факт более чем двухтысячелетнего ведения боевых действий и существования тактики до 500 г. до н.э. и приписывает фактическое создание стратегии одному Суньцзы. Сжатый, часто абстрактный характер его пассажей приводится в свидетельство того, что книга была составлена на раннем этапе развития китайского письма, но можно выдвинуть в равной степени неотразимый аргумент, что столь философски изощренный стиль возможен лишь при наличии опыта боевых сражений и традиции серьезного изучения военной тематики. Базовые концепции и общие пассажи скорее всего говорят в пользу обширной военной традиции и прогрессирующих знаний и опыта, чем в пользу «творения из ничего». За исключением изжившей себя позиции скептиков, считавших работу поздней подделкой, существует три точки зрения на время создания «Искусства войны». Первая приписывает книгу историческому деятелю Сунь У, полагая, что окончательная редакция была сделана вскоре после его смерти в начале V в. до н.э. Вторая, основывающаяся на самом тексте, приписывает его к середине – второй половине периода «Борющихся Царств»; то есть к IV или III вв. до н.э.. Третья, также базирующаяся на самом тексте, а также на ранее открытых источниках, помещает его где-то во второй половине V в. до н.э. Едва ли когда-нибудь будет установлена подлинная дата, ибо традиционалисты проявляют исключительную эмоциональность в защите аутентичности Суньцзы. Однако, вполне вероятно, что такая историческая личность существовала, и сам Сунь У не только служил стратегом и, возможно, командующим, но и составил канву книги, носящей его имя. Затем, самое существенное передавалось из поколения в поколение в семье или в школе ближайших учеников, с годами исправляясь и обретая все более широкое распространение. Самый ранний текст был, возможно, отредактирован знаменитым потомком Суньцзы Сунь Бинем, который также широко использовал его учение в своих «Военных методах».
Гостинник: Поведай мне, пожалуйста, о всех своих приключениях во время последнего плавания.
Мореход: Я уже рассказывал тебе о своем кругосветном путешествии, во время которого попал я в конце концов на Тапробану, где был вынужден сойти на берег. Там, опасаясь туземцев, укрылся я в лесу; когда же я наконец него выбрался, очутился я на широкой равнине, лежащей как раз на экваторе.
Предисловие к первому изданию.................................60 Предисловие ко второму изданию................................71 Введение...........................................................100
I. О различии между чистым и эмпирическим познанием....100 II. Мы обладаем некоторыми априорными знаниями, и даже обыденный рассудок никогда не обходится без них.........................................................102 III. Для философии необходима наука, определяющая возможность, принципы и объем всех априорных знаний........................................................104 IV. О различии между аналитическими и синтетическими суждениями...................................................108 V. Все теоретические науки, основанные на разуме, содержат априорные синтетические суждения как принципы................................................111 VI. Общая задача чистого разума................................115 VII. Идея и деление особой науки, называемой критикой чистого разума................................................119
I. ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОЕ УЧЕНИЕ О НАЧАЛАХ
Часть первая. Трансцендентальная эстетика.....126 § 1.................................................................126 Глава первая. О пространстве..................................129 § 2. Метафизическое истолкование этого понятия............129 § 3. Трансцендентальное истолкование понятия о пространстве........................................132 Глава вторая. О времени.......................................136 § 4. Метафизическое истолкование понятия времени.........136 § 5. Трансцендентальное истолкование понятия времени - 138 § 6. Выводы из этих понятий....................................139
ПРЕДИСЛОВИЕ * РАЗДЕЛ ПЕРВЫЙ ПЕРЕХОД ОТ ОБЫДЕННОГО НРАВСТВЕННОГО ПОЗНАНИЯ ИЗ РАЗУМА К ФИЛОСОФСКОМУ РАЗДЕЛ ВТОРОЙ ПЕРЕХОД ОТ ПОПУЛЯРНОЙ НРАВСТВЕННОЙ ФИЛОСОФИИ К МЕТАФИЗИКЕ НРАВСТВЕННОСТИ Автономия воли как высший принцип нравственности * Гетерономия воли как источник всех ненастоящих принципов нравственности * Деление всех возможных принципов нравственности, исходящее из принятого основного понятия гетерономии * РАЗДЕЛ ТРЕТИЙ ПЕРЕХОД ОТ МЕТАФИЗИКИ НРАВСТВЕННОСТИ К КРИТИКЕ ЧИСТОГО ПРАКТИЧЕСКОГО РАЗУМА Понятие свободы есть ключ к объяснению автономии воли * Об интересе, присущем идеям нравственности * Как возможен категорический императив? * О крайней границе всякой практической философии * Заключительное замечание *
ПРЕДИСЛОВИЕ Древнегреческая философия разделялась на три науки: физику, этику и логику. Это деление полностью соответствует природе вещей, и нет нужды в нем что-либо исправлять; не мешает только добавить принцип этого деления, чтобы таким образом отчасти увериться в его полноте, отчасти получить возможность правильно определить необходимые подразделения. Все познание из разума или материально и рассматривает какой-нибудь объект, или формально и занимается только самой формой рассудка и разума и общими правилами мышления вообще, без различия объектов. Формальная философия называется логикой, материальная имеет дело с определенными предметами и законами, которым они подчинены, и в свою очередь делится на две [части]. Дело в том, что эти законы суть или законы природы, или же законы свободы. Наука о первых законах носит название физики, наука о вторых есть этика; первая называется также учением о природе, а последняя - учением о нравственности. Логика не может иметь никакой эмпирической части, т. е. такой, в которой всеобщие и необходимые законы мышления покоились бы на основаниях, взятых из опыта; в противном случае она не была бы логикой, т. е. каноном для рассудка или разума, который имеет силу и должен быть показан при всяком мышлении.
Должно быть, истинно то универсальное утверждение, согласно которому, за все время размышлений человека о мире, события, имевшие наиболее далеко идущие последствия, часто происходили в моменты взаимодействия двух различных систем мышления. Последние могли принадлежать к совершенно различным эпохам, религиозным и культурным традициям и областям знания; поэтому если они действительно взаимодействовали, то есть имели столько общего, что стало возможным их подлинное взаимодействие, от этого можно было ожидать новых и интересных событий.
В течение более чем полувека все настойчивее ставится вопрос о ситуации; каждое поколение отвечало на этот вопрос, характеризуя свое мгновение. Однако если раньше угроза нашему духовному миру ощущалась лишь немногими людьми, то с начала войны этот вопрос встает едва ли не перед каждым человеком. Эта тема не может быть не только исчерпана, но и однозначно определена, так как в процессе ее осмысления она уже видоизменяется. Канувшие в историю ситуации можно рассматривать как завершенные, ибо они уже известны нам в своем значении и больше не существуют, наша же собственная ситуация волнует нас тем, что действующее в ней мышление продолжает определять, чем она станет. Каждому известно, что состояние мира, в котором мы живем, не окончательное.
Написанная около двух с половиной тысячелетий назад, "Книга о Пути и Силе" (так можно перевести название "Дао Дэ Цзин", что буквально означает "Книга о Дао и Дэ") является в настоящее время одним из самых известных в мире произведений этого жанра. О самом авторе этого текста - мудреце Лао-Цзы - известно немногое. Что он был старшим современником Конфуция, одно время занимал должность смотрителя книгохранилищ чжоуских царей, долго жил в горах отшельником ... Но даже его истинное имя неизвестно, т.к. Лао-Цзы - это лишь прозвище, означающее буквально "мудрый старец". Согласно легенде, на склоне лет Лао-Цзы решил покинуть Поднебесную и отправился на Запад. Когда он проходил через пограничную заставу, ее начальник упросил Лао-Цзы оставить в память о себе книгу, в которой бы отразились мысли "мудрого старца" о Пути мира и Пути человека в нем. Так и появилась на свет рукопись из 5000 иероглифов, которая сохранилась и до наших дней.
Ян Хин-шун. "Древнекитайский философ Лао-Цзы и его учение". Москва,1950. Ян Хин-шун. "ДАО ДЭ ЦЗИН" в двухтомнике "Древнекитайская философия". М., "Мысль", 1972. Перевод с древнекитайского.
1
ДАО, которое может быть выражено словами, не есть постоянное дао. Имя, которое может быть названо, не есть постоянное имя. Безымянное есть начало неба и земли, обладающее именем - мать всех вещей. Поэтому тот, кто свободен от страстей, видит чудесную тайну [дао], а кто имеет страсти, видит только его в конечной форме. Безымянное и обладающее именем одного и того же происхождения, но с разными названиями. Вместе они называются глубочайшими. Переход от одного глубочайшего к другому - дверь ко всему чудесному.
ДАО постижимое не есть истинное ДАО Имя произносимое не есть истинное имя Безымянное -- начало Неба и Земли Обладающее именем -- мать всех вещей Свободный от страстей видит дивную тайну ДАО Подверженный страстям -- только его проявления То и другое -- глубочайшие Путь от одного глубочайшего к другому -- неисповедим
2
Когда узнали, что красивое красиво, появилось безобразное Когда узнали, что доброе хорошо, появилось зло Поэтому бытие и небытие порождают друг друга Трудное и легкое создают друг друга Длинное и короткое сравниваются Высокое и низкое соотносятся Звуки образуют мелодию Начало и конец чередуются Потому-то мудрый свершает в бездействии Учит безмолвно, вызывает перемены безучастно Творит бескорыстно, начинает без усилий Завершая, не гордится Не гордится, и его не избегают
Лао-Цзы Дао Дэ Цзин Дао, которое может быть выражено словами, не есть постоянное дао. Имя, которое может быть названо, не есть постоянное имя. Безымянное есть начало неба и земли, обладающее именем — мать всех вещей. Поэтому тот, кто свободен от страстей, видит чудесную тайну [дао], а кто имеет страсти, видит его только в конечной форме. Оба они одного и того же происхождения, но с разными названиями. Вместе они называются глубочайшими. [Переход] от одного глубочайшего к другому — дверь ко всему чудесному.
